Одиннадцать лет Николай Троицкий стоит на службе у русского балетного искусства, являясь директором театра «Кремлёвский балет».
Творческую деятельность он начинал в нашем городе. Под его руководством калужский ТЮЗ в 80-х годах стал лауреатом премий Ленинского комсомола и обкома ВЛКСМ, благодаря усилиям Троицкого в Калуге появились первые дискотеки и первый мюзикл.
Своими воспоминаниями о том времени, а также о нынешней творческой жизни он поделился с читателями нашей газеты.
– Николай Сергеевич, у вас в роду по линии отца все священники. Ваш дед был утоплен за веру в 1937 году. Вы верующий человек?
– Я верующий человек. Молитва всегда со мной.
Господь – это Вселенная. А Вселенная не даст тебе больше испытаний, чем ты сможешь вынести, иначе бы она тебя не создавала.
Для меня Библия открылась тоже через искусство. Ведь первые молодёжные клубы появились в Обнинске. И мы, будучи студентами пединститута, разными путями доставали пригласительные билеты и ездили в Обнинск на клубные вечера. Первая часть на них всегда была просветительско-познавательной. Мы слушали музыку со слайдами. И там я впервые услышал Евангелие от Матфея. А музыка и религия – очень опасный симбиоз. Как в тебя проникнет…
То, что сейчас пытаются выдать религию под видом искусства – это бесовщина и профанация. Театр и религия – вещи несовместные. Не случайно театры всегда были гонимы церковью. Это разные сферы, и нечего тут создавать коктейль. Кесарю кесарево, а Богу божье.
– Вы являетесь директором Театра «Кремлевский балет». Это больше балет или театр?
– Театр включает в себя понятие всех жанров. Тот же Большой театр – это театр оперы и балета. Музыкальный театр Станиславского и Немировича-Данченко – это тоже театр оперный и балетный. «Кремлёвский балет» – это балетный театр, основанный на классических постановках.
– Как вы пришли в театральное искусство?
– Однажды в девятую школу, где я учился, приехал городской Театр юного зрителя. И я обомлел. Я увидел театр, который меня пронзил. Тогда я ещё и думать не мог, что через несколько лет я войду в него не только в качестве артиста, но и с подачи Валерия Ивановича Якунина стану режиссёром.
И тот ТЮЗ, который я увидел в школе, меня подвиг на то, чтобы посмотреть повнимательнее на искусство с точки зрения режиссуры и т. д.
– Тем не менее сразу актёром вы не стали?
– Не стал: побоялся ехать в Москву. Я поступил на филологический факультет Калужского государственного педагогического института (ныне КГУ им. К. Э. Циолковского). Это были потрясающие четыре года! И потом ещё пять лет моей работы там.
Он был как Императорский Царскосельский лицей в Петербурге. Это было место, где воспитывались нравы. Наши педагоги были большими учёными, нравственно глубокими, не запятнанные ничем.
Со мной очень внимательно и тщательно работала кафедра литературы. У меня были замечательные наставники: Николай Михайлович Кучеровский, Анатолий Сергеевич Карпов, Елена Спиридоновна Себежко, Лина Константиновна Чуватина. Она привозила в Калугу больших мастеров, среди которых были Белла Ахмадулина и Микаэл Таривердиев. Люди развивались. И ребята просто жили в институте – день и ночь.
В институте была очень популярной газета «Филолог», главным редактором которой была Ольга Панченко (дочь известного поэта Николая Панченко. – Прим. – К. Г.). Мы с Ольгой очень дружили. Она была замечательным человеком, настоящим русским интеллигентом. К сожалению, некоторое время назад она ушла из жизни.
В калужском институте я поставил свой первый спектакль «Ночь после выпуска» по нашумевшей повести Владимира Тендрякова (кстати, при поддержке режиссёра «Литературного театра» Людмилы Кудрявской).
– Что вы помните о своей преподавательской деятельности?
– Я был куратором группы и часто возил своих студентов на выставки и в театры. Помню, как мы ночь просидели в парке у Государственного музея изобразительных искусств, чтобы оказаться в первых рядах километровых очередей. Тогда туда привезли «Мону Лизу». И когда спустя годы я попал в Лувр, то просто заплакал при входе.
Интересно, что в калужском педагогическом институте начинал свою деятельность и Зиновий Корогодский, ставший прославленным режиссёром ленинградского Театра юного зрителя.
– Благодаря вам в Калуге появились первые в стране дискотеки. Расскажите, как это было.
– Да. Дискотеки в СССР привёз я. Калужский ТЮЗ под моим руководством как-то был на зарубежных гастролях. На международном фестивале в Венгрии мы показывали спектакль «Аленький цветочек».
Там я увидел первые молодёжные клубы. И мы вместе с Валентином Черняком создали первый диск-клуб «Круг» при ТЮЗе. При этом сделали не просто дискотеку, а превратили его в театрализованное представление.
Валентин Черняк ездил с диск-клубом в Москву, на Олимпиаду 1980 года. А дальше это было подхвачено и пошло по всей стране. Появились первые фестивали диск-клубов и дискотек. Мы тоже на них ездили в разные города, показывая свои программы и получая первые места.
– Вы как-то сказали, что хотели бы проститься с Калугой «Сладкоголосой птицей юности» Теннесси Уильямса, если бы вам дали возможность её поставить. Почему именно ею? Какой бы была ваша постановка?
– Она бы была глубоко щемящей, очень яркой и красивой. Обязательно красивой. Эта пьеса о прощании с прошлым и невозможностью вернуться в него вновь. Поэтому надо успеть сказать ему огромное спасибо и прости.
Беседовал Кирилл ГИЗЕТДИНОВ
