Владимир ПЕТРОВ о русском языке с пристрастием
В древности, когда морозы были трескучими, реки зимой превращались в надежные и безопасные дороги. И тянулись по этим ледяным дорогам нескончаемые обозы. Теперь не так холодно, лед не такой толстый, да и функцию зимних путей сообщения реки давным-давно утратили. Правда, каждую зиму на лед калужских речек выходят многочисленные любители зимнего лова. Им, конечно, надо быть острожными: лед сейчас гораздо тоньше, чем некогда.
Но мы сегодня не об этом. Просто появился повод обратить внимание на названия некоторых калужских рек, живописными окрестностями которых не перестаешь любоваться в любое время года. Они хранят в себе память о прошлом, и если попытаться расшифровать их, можно кое-что узнать о тех, кто жил вдоль их берегов в незапамятные времена: как они думали, каким видели мир. И порой оказывается, что этот взгляд мог совпадать и с нашим.
В большинстве случаев можно только предполагать, что кроется за такими названиями, как Вырка, Серёна, Рессета, Ресса…
Впрочем, некоторые древние имена речек все-таки до сих говорящие. Например, Вырка, хорошо знакомая многим по туристическим слетам, проходящим на ее берегах. В названии видится что-то знакомое и близкое. И если кому-то покажется, что оно похоже на ворчание, возможно, он будет не так далек от истины. На пространствах Верхнего и Среднего Поочья, говорят исследователи прошлого, обитали когда-то предки современных литовцев и латышей. Они, конечно, были не первыми жителями этих мест, но именно они оставили многочисленные следы своего пребывания на территории Тульской, Орловской, Калужской, Смоленской и других областей. В том числе и в названиях. Вот, например, тульская Упа – это латышская upe – река. Балтийские и славянские языки родственны, и понять, где балтийские, а где славянские корни в названиях рек и озер, бывает очень трудно. Но не в случае с Выркой. Потому что здесь обнаруживается удивительное совпадение значений в корне -выр-. В многочисленных названиях Вырка, Выра, Выровка, утверждал выдающийся российский языковед Владимир Топоров, как раз проглядывает именно это значение. И оно находит подтверждение в современных литовских и латышских гидронимах. Древние балты, уходя на новую родину, уносили и свои названия. Так появились латышское Vurči и литовское Urkis, те же самые ворчалки, что и наша Вырка.
Ресса и Рессета напоминают о границах. В них исследователи увидели значение «резать», «нарезать». Видимо, в древности они были реками какого-то пограничья. Например, по разным их берегам жили представители разных племен или родов.
А вот поэтическое название речки Серёны очень архаическое, считают историки языка. Оно сохранило древний индоевропейский корень -ser-, что означает «течь». Созвучные с Серёной названия встречаются и в латышских и литовских землях, и в тех местах, где жили их близкие родственники – восточные пруссы. Так в названии реки отразился ее характер – неспешный, текучий. Кстати, полагают специалисты, подтверждением верности предположения о названии реки может служить название-дублер у речки, протекающей рядом. Какое-то время народ уходящий и народ приходящий жили по соседству и перенимали друг у друга многое, в том числе и названия. Так вот неподалеку от Серёны, притока Жиздры, протекает Теча, приток Угры. Вполне возможно, что они тезки.
