Вопросы веры – одни из самых откровенных и деликатных. С ними нужно осторожнее. Тем более, когда попытка поразмышлять над ними перемещается на театральные подмостки.
Давно устоялось мнение о том, что театр – одно из развлечений, место отдыха души. Калужский драматический театр своей очередной премьерой напомнил зрителю, что душа, да и разум вместе с ней, обязаны трудиться, а легкий жанр на сцене, главенствующий, вроде бы, в последнее время, почтительно отступает в сторону.
27 ноября режиссер Александр Баранников реализовал свою давнишнюю идею – поставить в Калуге пьесу своего давнего друга, иркутского писателя Алексея Шманова «Понтий Пилат». Публике была представлена сложная многослойная история о вере, религии и поисках смысла жизни.
Перенесенное в наши дни, действие, насквозь пронизанное библейскими параллелями, раскрывает образ человека, однажды отправившего на смерть Спасителя. В этой истории время – не главное. Оно замедляет, а то и просто останавливает свой бег. Сомнения и душевные искания всегда рядом с человеком, а рецепта, рассказывающего, как справиться и смириться со своим жребием, не существует. Географически предлагается воспринимать место действия как Италию, что также не имеет особого значения.
Выразить такое на сцене оказалось далеко не просто. Создатели спектакля попытались это сделать при помощи сложных техногенных декораций, украшенных сигнальными огнями и современными граффити на стенах. Мешки с мусором и старые покрышки дополняют картину, настаивая на несомненном отсыле зрителя в наши дни, в захламленную среду, неизбежно оставляющую место для вечных и непримиримых персонажей.
В мире все по-прежнему. Понтий Пилат пытается справиться со своим тяжким бременем, а события, которым вот уже две тысячи лет, не отпускают ни его, ни людей в этом мире. В мире, все так же нуждающемся в доброте, сострадании и милосердии и все так же не часто находящем все это.
Возвращаясь к легкому жанру, богато представленному в Калужском драматическом театре, в свою очередь задумываешься о том, что зритель в массе своей уже ждет этой легкости, непрестанной ироничности, а кое-где и сарказма. Встречаясь в наши дни с Понтием Пилатом, публика испытывает, как минимум, легкое недоумение. Я верю, что оно коренится не в смене жанров, не в отсутствии неких навыков восприятия серьезной драматургии. Это те же вопросы, что решаются в спектакле на сцене, не дают покоя и всем в зрительном зале. Кто я? Для чего я здесь? Куда иду? Как жить с тем, что я уже совершил, как принять то, что мне суждено?
Сергей Гришунов. Фото автора.
