Священнослужители – уроженцы Калужской губернии, награжденные золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте
Военный священник в Русской армии был не только духовным наставником. В критической ситуации он имел право безоружным, с крестом в руках, возглавить воинов, совершая на поле боя подвиги, достойные высших наград.
Перед выступлением в поход. 1915 год.
ИЗ ИСТОРИИ
Когда священники впервые появились при воинских частях, точно неизвестно. Законодательно они закреплялись за каждым полком и кораблем повелением Петра I, с первой четверти XVIII века священнослужители в воинские части назначались регулярно. Павел I ввел должность полевого обер-священника, который управлял духовенством всей армии и флота.
В конце XIX века появилась должность протопресвитера военного и морского духовенства. Во время Первой мировой войны протопресвитер мог лично присутствовать на военном совете, находился непосредственно в Ставке и мог представлять императору личный доклад.
Художник П. Чесноков. 1914 год.
Полковой священник редко служил долгое время в одном полку, как правило, в среднем каждые пять лет он менял место службы, порой оказываясь на другом конце империи.
Накануне Первой мировой войны военным священникам, помимо их основных обязанностей – совершать богослужения и таинства, исповедовать, наставлять, утешать, назидать, преподавать Закон Божий, давалась дополнительная инструкция, где разъяснялось, что должен делать священник в боевой обстановке и вне боя. Так, полковой священник должен был помогать врачу в перевязке ран, заведовать выносом с поля боя убитых и раненых, извещать родных о смерти воинов, организовывать в своих частях общества помощи семьям убитых и увечных воинов, заботиться о поддержании в порядке воинских могил и кладбищ, устраивать походные библиотеки. Помимо этого, ему вменялось в обязанность собирать сведения о подвигах всех воинских чинов своей части, при этом каждый случай должен быть критически исследован.
ЗА ОТЛИЧИЕ ПОД ОГНЁМ ВРАГА
Много есть свидетельств того, как военные священники выполняли свой долг: заботились и молились о живых и раненых воинах, отпевали и погребали погибших, вместе с офицерами и солдатами жили в окопах и шли в бой, тонули вместе с ними на боевых кораблях и погибали под пулеметными очередями и артиллерийскими обстрелами.
Около 2500 священников были отмечены государственными наградами, в частности золотыми наперсными крестами на Георгиевской ленте. Это была высокая и особая награда для лиц духовного звания.
Реальная наградная практика дает основание разделить все отличия, за которые мог быть награжден священник, на три группы. Первая – подвиг священника в решительные минуты боя, когда он с крестом в поднятой руке воодушевлял солдат продолжать сражение. Как правило, это происходило, когда бывали убиты или ранены офицеры полка. Например, этот подвиг в Первую мировую войну совершил священник 318-го пехотного Черноярского полка Александр Тарноуцкий (был убит), а священник 9-го драгунского Казанского полка Василий Шпичак на лошади повел полк в атаку.
Вторая группа отличий связана с усердным исполнением непосредственных обязанностей в особых условиях. Напутствия и причащение раненых воинов, благословение на бой производились священнослужителем с риском для собственной жизни. Иногда, причащая раненых на боле боя, священник бывал сам тяжело ранен или вынужден был совершать богослужение под обстрелом. В 1915 году при селе Мальнов священник 237-го пехотного Грайворонского полка Иоаким Лещинский в полутора верстах от боя совершал молебен о даровании победы. В это время в крыло церковной паперти ударил снаряд. Угол храма оторвало силой взрыва, стекла в окнах были побиты, одна пуля попала в стену ризницы. Несмотря на это, отец Иоаким продолжил службу, а среди трехсот молящихся милостью Божией не было ни убитых, ни раненых, только один человек оказался контужен.
Совершало духовенство и подвиги, возможные для всех армейских чинов. Например, священник 29-го пехотного Черниговского полка Иоанн Соколов спас полковое знамя, за что получил наперсный крест на Георгиевской ленте лично от Николая II.
В современной России постепенно возрождается традиционная для русской армии деятельность православных священнослужителей в войсках.
Молебен перед походом.
СУДЬБА НЕИЗВЕСТНА
На одной из памятных досок, установленных в часовне Святителя Николая Чудотворца на воинском участке Пятницкого кладбища, есть имена двух священников: протоиерея Павла Извекова и иерея Константина Смирнова, уроженцев Калужской губернии, награжденных золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте.
Павел Фёдорович Извеков, сын диакона, родился в 1840 году в Калужской губернии, окончил Калужскую духовную семинарию. С 1863 по 1897 год был последовательно священником пехотных 143-го Дорогобужского, 141-го Можайского, 142-го Звенигородского, 144-го Каширского полков, с 1881 года – благочинный 36-й пехотной дивизии. С 1897 по 1915 год – прото-иерей 17-го пехотного Архангелогородского ЕИВ Великого князя Владимира Александровича полка и благочинный 5-й пехотной дивизии. Участвовал в составе полков в трех войнах: Русско-турецкой (1877–1878), Русско-японской (1904–1904) и Первой мировой. В период Первой мировой войны был награжден орденом Св. Владимира 3 ст. (2 апреля 1915 года), золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте (21 мая 1915 года), орденом Св. Анны 2 ст. с мечами (13 августа 1915 года). Дальнейшая судьба протоиерея-героя на сегодняшний день неизвестна.
Константин Александрович Смирнов родился в 1872 году, окончил Духовную семинарию по II разряду. В 1894–1896 гг. – учитель церковно-приходской школы Калужской епархии, в 1896–1904 гг. – священник той же епархии. С 1904 по 1907 год был священником 22-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. Награжден орденом Св. Анны 3 ст. (7 ноября 1905 года), в 1908-м – скуфьей. С 1907 по 1917 год был священником 53-го пехотного Волынского полка, с которым выступил на фронт Первой мировой войны.
1 июля 1916 года был награжден золотым наперсным крестом на Георгиевской ленте. Судьба героя после 1917 года на сегодняшний день неизвестна.
Подготовила Дарья ЛЕОНТЬЕВА
По материалам, предоставленным профессором кафедры истории КГУ, доктором исторических наук, вице-президентом Российской ассоциации историков Первой мировой войны Ириной Беловой
