Как жил и воевал маршал авиации, чье имя носит калужская школа № 3
Однажды начальник Военной командной академии противовоздушной обороны Георгий Зимин побывал в Центральном выставочном зале Москвы. Там демонстрировались работы мэтра политической карикатуры Бориса Ефимова за 60 лет творческой деятельности. Вместе с ним прославленный летчик три года занимался в калужской изостудии. «Сколько в этих работах было мастерства, остроумия, наблюдательности, политической остроты во взгляде на самые жгучие вопросы нашего бурного века! Завидная, конечно, судьба, но я выбрал свою».
С берегов Невы к берегам Оки
Семья Зиминых – петербуржцы. Его отец, наборщик типографии, избитый жандармами за хранение станка для печатания прокламаций, умер в 1913 году, когда Георгию не было и года. Мать с четырьмя детьми переехала к бабушке в Калугу. Времена были трудные –
гражданская война, голод, неустроенность. Двое детей умерли от тифа, потом заболела мать, старший сын ушел в Красную армию. Георгий на несколько месяцев оказался в детском доме.
После окончания семи классов в школе № 3 Георгий поступил в ФЗУ при заводе НКПС, год проработал в электротехнических железнодорожных мастерских, учился на рабфаке.
Трудолюбие, аккуратность, неиссякаемая энергия и любознательность выделяли его среди ровесников.
Однажды в поле, неподалеку от завода, приземлились три военных аэроплана.
«Все мы, мальчишки, кто это видел, побежали к ним, со сбившимся дыханием стояли поодаль от крылатых машин, не решаясь подойти вплотную: мешали восторг и робость. Шесть летчиков – все в кожаных пальто, шлемах, с летными очками и кожаными перчатками-крагами – о чем-то переговаривались между собой, не обращая на нас никакого внимания. Вот и все. Но с того дня и зародилась в моей душе заветная мечта».
«Комсомол, на самолёт!»
К началу 30-х годов его жизнь вполне определилась: работал, поступил на заочное отделение бауманского, много и с удовольствием занимался спортом. И все это развеялось в одночасье, когда ЦК ВЛКСМ объявил спецнабор в военно-воздушные школы: «Комсомол, на самолет!»
В Ленинградской военно-теоретической школе летчиков Зимин прошел социальный отбор по происхождению, медкомиссию, успешно сдал экзамены. Из 267 человек было набрано 60 курсантов. Здесь Зимин провел два года, изучая аэродинамику, двигатели, штурманское дело, военную географию, тактику и уставы. Затем осваивал практический курс в Энгельской военной школе летчиков. Он никогда не жалел, что получил хорошую теоретическую подготовку.
«Впоследствии приходилось встречать много хороших летчиков-практиков, которые прекрасно летали.
Их опыт, казалось, не вызывал сомнений. Но только до определенной поры. Авиация стояла перед бурным и быстрым качественным скачком в своем развитии. И уже к концу 30-х годов стало ясно, что даже большой практический опыт не может компенсировать недостаток теоретической подготовки, если она в свое время была слабовата. Многие летчики, которых я знал, приходили к этому практическим путем, основываясь на своих ощущениях. Ощущения ведь объективны только в сочетании с точными, выверенными знаниями. Военно-теоретические школы летчиков давали такие знания уже в начале тридцатых годов», – писал он в своих воспоминаниях.
В конце 1935 года Зимин, как окончивший с отличием летную школу, местом службы выбрал Дальний Восток.
В августе 1938-го в должности командира эскадрильи ему довелось участвовать в боях с японцами у озера Хасан.
В 1940-м поступает в Военно-воздушную академию, но к началу войны успел окончить только один курс.
Георгий Зимин начал воевать заместителем командира истребительного авиаполка, вооружённого самолетами МиГ-3 на Брянском фронте. В апреле 1943 года принял под командование 240-ю истребительную авиадивизию, с которой долетел сквозь все воздушные сражения до Берлина. Прошел через бои на Брянском, Северо-Западном, Ленинградском, Калининском, 2-м, 3-м и 1-м Белорусских фронтах, участвовал в обороне Москвы и Ленинграда, в Смоленской и Невельской операциях, в освобождении Белоруссии и Литвы, в Восточно-Прусской операции, в штурме Кенигсберга и Берлина.
Наука побеждать
Задачи, которые ставились перед его авиаполком в первые месяцы войны, – не допускать бомбовых ударов врага по городам и железнодорожным узлам Брянска, Орла, Курска, пресекать пролеты вражеских бомбардировщиков в направлении Москвы. Истребителей было крайне мало.
«Практически ни в один бой мы не вступали с численным превосходством над противником – нас всегда было меньше. А значит, у гитлеровцев было больше возможностей для применения разнообразных тактических приемов и схем. Как это нередко бывает на войне, мы поначалу совершали немало досадных промахов. Часто случалось так, что, расстреляв преждевременно боезапас, летчик потом в ходе боя подходил к противнику на близкую дистанцию и обнаруживал, что стрелять-то ему нечем. Распространенной и тяжелой по своим последствиям была ошибка, когда истребитель, увлеченный атакой, отрывался от ведущего и даже от всей группы и оказывался один в окружении врагов.
Довольно часто бывали и случаи отказа оружия. Все это было, и все это входило в понятие «боевой опыт», которым мы быстро обзаводились даже не по дням, а с каждым боевым вылетом», – писал Г. Зимин позднее.
Военный талант и мужество капитана Зимина проявляются в первых же боях на Брянском направлении. Наиболее памятным для Зимина были два боя. 25 октября 1941 года при штурме немецкого аэродрома в Орле он возглавлял группу истребителей, прикрывающих штурмовики. Налетом было уничтожено 70 самолетов противника.
Капитан Зимин лично уничтожил три самолета на земле и два сбил в воздухе. Второй бой состоялся 16 июня 1942 года на Северо-Западном фронте, где майор Зимин командует уже полком. В этот день семь наших истребителей под его командованием встретились с 27 самолетами. 45 минут продолжался неравный бой, в котором наши летчики показали высокое мастерство и отвагу: было сбито и повреждено 13 немецких самолетов, три из них сбил Зимин.
В 1942 году Зимина назначили командиром 240-й авиадивизии, которая направилась на оборону Ленинграда. Опытный тактик и практик, он тщательно анализировал каждый бой с личным составом.
«Несмотря на трудные фронтовые условия, мы пользовались любым случаем, чтобы обсудить приемы борьбы с противником и обобщить боевой опыт. У нас была цель – изжить любой шаблон в тактике и научить летчиков любую ситуацию осмысливать творчески. Я всю жизнь был убежден в том, что шаблонное мышление – главное препятствие для достижения цели в любом деле, а в том, что касается тактики воздушного боя, –препятствие губительное… Побеждает тот, кто поражает противника новизной своих методов».
На ленинградском направлении перед летчиками Зимина ставились задачи сохранить коммуникации, связывающие город с большой землей, – мост через Волхов и ГЭС, чтобы не оставить город и промышленность без электроэнергии.
«Весной и летом 1943 года ход борьбы под Ленинградом во многом зависел от действий нескольких десятков летчиков нашей 240-й истребительной авиадивизии, которая в тот период приняла на себя основную тяжесть борьбы в воздухе. Несмотря на упорство, смелость и умение наших летчиков сражаться, мы воевали с перенапряжением сил. Численное неравенство в воздухе было слишком очевидным.
У гитлеровцев было до трехсот самолетов в одном налете. У нас по-прежнему действовало менее полусотни самолетов, и все расчеты противника были построены на том, что такие незначительные силы просто не могут противостоять армаде бомбардировщиков. Я не знаю, была ли где-нибудь еще ситуация, когда на очень узком участке фронта авиация противника применялась бы так массированно. Были дни, когда на отражение налета требовалось поднимать сразу всех летчиков дивизии. А поскольку нет резервов, значит, их следовало искать в совершенствовании организации процесса самого боя и в методах управления им. Я не только принимал решение на отражение налета, но и управлял боем в ходе его. Через командиров полков и эскадрилий, находящихся в воздухе, я по радио распределял цели, корректировал действия групп, осуществлял взаимодействие между ними. Другим важным моментом, который обеспечил нам успешное выполнение задачи, была наступательная тактика. Собственно, альтернативы мы и не имели.
Понятно, что в такой ситуации многое зависит от боевого опыта каждого летчика, его волевых качеств и мастерства. Все эти качества пилоты продемонстрировали в небе Ленинграда. Как недавно назначенный командир я познал силу авиационной дивизии здесь, в боях над Волховом».
Отважно сражались летчики 240-й авиадивизии в боях за Смоленск. Авиация врага стремилась сорвать начавшееся наступление наших войск, нанося беспрерывные массированные удары по боевым порядкам наземных частей. Только за пять дней – с 4 по 8 сентября – наши бойцы провели свыше пятидесяти воздушных боев и сбили
155 самолетов противника. Из этой борьбы дивизия, в составе которой больше половины было молодых необстрелянных летчиков, несмотря на значительные потери, вышла сильным и сплоченным соединением, способным успешно решать боевые задачи любой сложности.
На самолете Зимина к сентябрю 1943 года появилась 13-я звезда, обозначающая число сбитых самолетов, за что Указом Президиума Верховного Совета СССР от 28 сентября 1943 года полковник Зимин был удостоен звания Героя Советского Союза.
Впрочем, работать на пределе возможностей тогда приходилось не только летчикам. Осенью 1943 года Георгий Зимин в группе 15 специалистов-инженеров принимал новые самолеты, после чего пилоты их облетывали. Почти в каждом истребителе обнаруживались мелкие недоделки, летчикам приходилось самим доводить их до нужной кондиции. Зимин отправился в дирекцию авиазавода выразить недовольство качеством сборки машин.
«Меня выслушали молча, без всяких попыток оправдываться. Главный инженер завода с каким-то грустным спокойствием пригласил пройти с ним в сборочный цех. Не совсем понимая, что это может изменить, я согласился. В сборочном цеху работали женщины и подростки. Лица у людей были бледные, усталые от многомесячной работы с постоянным перенапряжением и явно недостаточного питания. Конечно, у многих было мало опыта и квалификации, а у подростков – просто силенок. Я видел совсем детские лица,
с которыми резко контрастировало выражение глаз: ребята поглядывали на меня взглядом взрослых людей, хорошо понимающих, какую важную работу они выполняют. Наша сила на фронте во многом держалась на этих худеньких плечах. Спустя многие годы я вспоминаю то посещение авиационного завода как тяжелый сон. А тогда это была реальность», – вспоминал Зимин.
Мастерство растёт
Если в начале войны истребителям в качестве главной задачи ставилась нейтрализация действий авиации противника, а затем установление господства в воздухе, то к 1944 году она была успешно решена. Наиболее важной на новом этапе стала задача обеспечения прикрытия с воздуха подвижных войск. Боевые успехи летчиков определялись теперь не столько количеством побед, одержанных в воздухе, сколько отсутствием потерь в личном составе и успехами наших наземных войск.
Впереди летчиков ждали длительные и тяжелые бои Восточно-Прусской операции. Ни в одной другой операции интересы летного состава не были так крепко привязаны ко всему, что происходило на земле.
«Наши авиационные пушки, пулеметы, бомбы, эрэсы в те долгие недели работали только в интересах наземных войск, только на них. Прорыв каждой вражеской оборонительной позиции мы воспринимали как собственную победу.
Эффективность нашей боевой работы во многом определялась тем, насколько хорошо мы знали, что происходит на земле. Опыт поддержки наземных войск мы приобрели тогда колоссальный».
В апреле 1945 года дивизия перешла в состав 1-го Белорусского фронта, где принимала участие в боях за Берлин.
Генерал-майор авиации Зимин лично водит свои полки в бой – его позывной «Директор» все время слышится в эфире. Он продолжал боевые вылеты до самого конца войны. Последнюю победу в воздушном бою одержал 25 апреля 1945 года над Берлином.
На своем боевом счету имел 249 боевых вылетов, провёл 69 воздушных боёв, сбил 18 самолётов противника лично и 20 – в группе. 20 апреля 1945 года Г. В. Зимину присвоено воинское звание генерал-майора авиации.
Космический щит
В 1948 году Зимин окончил Высшую военную академию. После войны генерал, военный летчик 1-го класса Зимин командовал воздушными армиями, руководил организацией воздушной обороны государственных границ стран соцлагеря, а в 1960–1966 годах являлся первым заместителем Главнокомандующего войсками ПВО СССР.
Возглавлял Военную командную академию противовоздушной обороны в Калинине пятнадцать лет – с 1966 по 1981 год. В первый же год его руководства здесь создают факультет ракетно-космической обороны для подготовки командных кадров этого нового рода войск, имеющего на вооружении новые сложные системы противоракетной и противокосмической обороны, и факультет авиации ПВО. Таким образом, академия стала готовить командные кадры для всех родов войск ПВО.
В начале 1970-х годов Георгий Васильевич защитил докторскую диссертацию, по теме которой выпустил несколько фундаментальных книг, стал профессором, а в 1973 году ему было присвоено звание маршала авиации.
Маршал авиации до кона жизни не утратил привычек, приобретенных в молодости, – соблюдение строжайшего распорядка дня, высокая требовательность к себе, организованность, необходимость каждое утро начинать с зарядки.
«Ваш воспитанник Георгий Зимин»
В декабре 1974 года Зимина пригласили на празднование 100-летия калужского машзавода. Для маршала авиации и профессора военных наук это была большая честь.
«В 1930 году я окончил ФЗУ вашего завода, считаю себя вашим воспитанником, чем всегда горжусь, ибо полученная специальность на протяжении всей службы в Советской армии мне помогла осваивать все новые и новые типы боевых самолетов-истребителей и грамотно руководить инженерно-авиационной службой частей и соединений», – так он написал в приветственной телеграмме.
А в 1999 году поисковая группа калужской школы № 3 побывала в Москве, в квартире Г. Зимина. Вдова маршала, Раиса Ивановна Зимина, провела для ребят экскурсию по квартире, много рассказала о своем муже и поделилась документами из семейного архива. Обстановка там сохранилась в том виде, какой была при жизни Георгия Васильевича. Шкафы с книгами, на полках – модели самолетов, на которых летал Зимин. Около окна – рабочий стол, на нем – строгий порядок: под стеклом портрет Жукова, телефон, настольная лампа, подставка с письменными приборами и настольный макет памятника Циолковскому с ракетой, что на сквере Мира в Калуге. В столовой внимание ребят привлекли картины кисти Георгия Васильевича.
Он рисовал в основном пейзажи и натюрморты, считая, что для портретиста ему не хватает должного мастерства.
Ольга КОНОВАЛОВА
По материалам фондов ГАДНИКО и музея боевой славы средней школы № 3
