Зоя Загорская в воспоминаниях дочери Елены Лосовской
Великую Отечественную войну Зоя Александровна встретила в Курской области, победу праздновала на Украине, а в Калугу вернулась спустя 30 лет.
ВЫПУСКНИЦА ЕДИНОЙ ТРУДОВОЙ
Елена Дмитриевна Лосовская – врач-отоларинголог, первый в городе бронхолог. Дедушка и бабушка Елены Дмитриевны были актёрами, до войны несколько лет служили в калужской драме. Дед, Александр Загорский, в 1939 году снялся в фильме «Истребители», где исполнил роль врача, вернувшего зрение отважному летчику, которого играл Марк Бернес. Кто знает, может быть, и этот жизненный эпизод послужил отправной точкой врачебной биографии его потомков.
– Может быть, – улыбается Елена Дмитриевна, – но, скорее всего, это у нас семейное – прабабушка наша была акушеркой. И мама с детства этим интересовалась. Моя мама, Зоя Загорская, родилась в 1913 году на Украине, в Каменец-Подольске, в творческой актёрской семье, – говорит Елена Дмитриевна и протягивает фото деда в роли городничего в спектакле «Ревизор». – Тогда артисты часто меняли театры. В конце 20-х они оказались в Калуге. Снимали квартиру на площади Мира, мама училась в школе № 5.
В удостоверении об окончании единой трудовой школы 2-й ступени есть такая запись: «За время пребывания в школе обнаружила особую склонность к немецкому языку и медицине».
ЗА МУЖЕМ
– Дед потом перевелся в киевский театр, – продолжает Елена Дмитриевна, – а мама с бабушкой отправились в Ленинград. Бабушку взяли диктором на радио, мама подала документы в мединститут. Однако сразу поступить ей не удалось – отказали как дочери интеллигентов. Но она не сдалась и устроилась лаборантом в физико-технический институт им. Иоффе. Проработала год, получила свидетельство, что рабочая, и только тогда ее приняли в медицинский вуз. Специализировалась на акушерстве и гинекологии.
Замуж мама вышла рано – в 18 лет, будучи студенткой-первокурсницей, и вскоре родила меня, но училась всегда на отлично. Главный акушер-гинеколог СССР Константин Скробанский предлагал ей остаться в аспирантуре. Она отказалась – уехала за папой в Курскую область. Папа, Дмитрий Терентьевич Лосовский, служил военным комиссаром, мама работала участковым врачом в одном из районов области. Накануне войны её направили в Курск на курсы военных хирургов. Приехала домой на два дня на побывку, и тут началась война. В школе развернули госпиталь, мама стала в нем работать.
ВОЙНА, ЭВАКУАЦИЯ
– Видимо, наш посёлок Поныри – крупный железнодорожный узел, был важным стратегическим объектом – он подвергся массированной бомбежке. Станция, перед ней площадь, через дорогу наш дом. Как мы остались живы? Чудо… Брату Саше четыре года, мне – девять. Обычно я с ним никуда не ходила.
А тут выхожу – он сидит на крылечке. Я взяла его за руку и пошли к подруге в гости через четыре дома. И тут налетели самолеты и начали бомбить.
Нас отбросило взрывной волной. Поднялись, побежали к дому, а он, как карточный домик, сложился. Одни руины, напротив – огромная воронка.
Люди собрались вокруг, кричат, помогают из-под обломков выбираться. У мамы был красный сарафан с пелериной, я его увидела и поняла, что её выносят. Жива! Её отвезли в госпиталь, который она и открывала. Прибежал папа, нас с братом в охапку –и туда. А у мамы начались схватки. Роды были тяжёлые, 2 сентября 41-го на свет появились двойняшки Лидочка и Раечка. Мы с Сашей всё время стояли в госпитале у окна: отец приказал нам никуда не уходить. Видели, как подъезжали повозки с окровавленными людьми. Бомбили элеватор, было очень много убитых и раненых.
Через две недели маму выписали, она поправилась. Отец отправил нас в эвакуацию, а сам ушёл на фронт.
Первое место, в котором мы прожили, наверное, месяц, была деревня в Воронежской области. Мы поселились в маленьком доме. Как-то мама пошла к соседям за молоком. Вошла в сени и слышит – хозяйка кому-то говорит: «Придут немцы, мы эту комиссаршу первую с её выводком сдадим…» Мама поняла: про нее речь. Тихонько развернулась и вышла, а утром поехала в район к военкому и все рассказала. На следующий день нам дали повозку, и мы перебрались в другое место.
Мама работала врачом в госпитале. Весной началось наступление, нас эвакуировали вместе с госпиталем в Поволжье.
Зоя Загорская с мужем Дмитрием Лосовским за две недели до войны.
ПРИФРОНТОВОЙ ГОСПИТАЛЬ
– В 1943-м пришло извещение – погиб отец. Мама помчалась в военкомат и написала заявление: «Прошу отправить меня на фронт». Она всегда была такой активисткой, настоящей комсомолкой. Просилась, умоляла! Но ей не разрешили: трое детей. Одна из близняшек, Раечка, умерла годовалой в эвакуации. Дали направление в эвакогоспиталь для тяжелых раненых, с ампутацией конечностей.
И мы отправились в Тамбов, где он формировался. Мама стала начмедом лечебной части госпиталя. Мы, дети медиков, жили при госпитале. Родителей практически не видели, жили сами по себе. Для раненых устраивали концерты: танцевали, пели, стихи читали. Самое страшное зрелище – это женщины без рук и ног.
Помню одного грустного молодого солдатика без ноги. Я подсела к нему, спросила: почему такой грустный? И он со слезами на глазах сказал, что невеста его, безногого, теперь обязательно бросит. А я только что прочитала «Как закалялась сталь» и так уверенно ему говорю: «Не расстраивайтесь! Если бросит, значит, она вас не достойна, плохая женщина.
Не стоит с такой жить».
Через год госпиталь переименовали в прифронтовой. Нас погрузили в теплушки, и мы постепенно перемещались за войсками. Так и докатились до Украины.
А ещё через какое-то время госпиталь переформировали для раненых немцев. Для мамы это был, можно сказать, удар. Очень она их ненавидела. Не могла относиться к ним по-человечески. Мы переехали в Черновцы, там у нее была фронтовая подруга. Мама заведовала акушерским отделением. Чуть позже перевелась главным врачом роддома в одну из районных больниц, на бывшей территории Румынии. Смертность тогда при родах была очень высокой. Маму мы почти не видели – она разворачивала медпункты в деревнях и селах, обучала молодых фельдшеров, медсестер. Ее постоянно вызывали по ночам. Так жила. А мы росли.
ВОЗВРАЩЕНИЕ В ГОРОД ДЕТСТВА
– В Калугу мы приехали в 1961-м. К тому времени мы с мужем окончили институт и были молодыми специалистами. Жили и работали в Запорожье. Я специализировалась на отоларингологии, муж – на гематологии. Миша поступил в Москве в аспирантуру. Однажды увидели в газете объявление, что в Белгороде и в Калуге требуются врачи наших специальностей. Белгород нам был знаком – мы целый год перед войной там жили, отца туда направили военкомом. Но выбрали Калугу. Тогда тут гематологии вообще не было – все надо было начинать с нуля. Кроме того, маме Калуга была близка: здесь она провела годы отрочества.
Я устроилась в детскую больницу отоларингологом. Муж – в гематологию: первое гематологическое отделение сначала было при Станции переливания крови. А когда построили областную больницу в Анненках, Михаил Львович возглавил в ней гематологическое отделение и более 30 лет там работал.
А маму в Калуге назначили заведующей роддомом.
ГЛАВВРАЧ РОДДОМА
Едва вступив в должность, Загорская стала регулярно напоминать руководителям здравоохранения о необходимости построить новое здание родильного дома.
Настолько старое было трухлявым – палкой насквозь стену можно проткнуть. Невозможно в таких условиях калужанкам нормально рожать, объясняла Загорская руководителям области. Но чиновники закрывали глаза, делали вид, что не слышат. Ей отвечали: «Слишком много других важных дел». Единственный, кто ее поддерживал, – председатель горисполкома Геннадий Никитович Чиликин. Но дело с мертвой точки долго не двигалось. Зоя Александровна продолжала бороться. Добилась открытия женской консультации на ул. Ленина. Сумела найти выход на компетентных людей в союзном министерстве и однажды привезла из Москвы готовый проект нового здания роддома, угодив во враги одной высокопоставленной даме из облисполкома. В конце концов, средства на строительство были найдены. И дело закипело! Зоя Александровна контролировала каждый шаг строителей. Спорила, ругалась. Объясняла нерадивым подрядчикам, как надо проводить и какими плитами укрывать подземные коммуникации, а не просто закапывать, в какой цвет красить палаты и операционные. Прорабы крестились при виде строгой заведующей. Но она от своего не отступала. В калужском роддоме Зоя Александровна Загорская работала до 75 лет.
Александр ФАЛАЛЕЕВ
Фото из семейного архива Елены Лосовской и Михаила Зильбермана
