Иного и быть не может, считает доброволец спецоперации по защите Донбасса Юрий Смолин
Юрий Анатольевич – офицер запаса, добровольцем на передовую отправился сразу, как только было одобрено задействовать их в специальной военной операции. Вместо двух месяцев, согласно заключенному контракту, «за ленточкой» пробыл почти три. И по возвращении говорит: «Моя битва еще не закончилась».
Слово офицера
– Решение ехать на фронт я принял в одночасье. Увидел по телевизору упырей, которые засели на «Азовстали», в свастиках все. И понял, что я – офицер, сын офицера, внук участников Великой Отечественной войны, которые гнали нацистов до самого Берлина, – не могу сидеть сложа руки, зная, что эта нечисть снова подняла голову. Я ведь давал присягу Родину защищать. Озвучил решение семье. Понятное дело, жена сразу руки раскинула: куда тебе, седому, война – дело молодых. Но я сказал, что сдержу слово офицера, которое дал, прежде всего, себе, и отправился в военкомат в Обнинске. Как доброволец попал в Отдельный добровольческий штурмовой батальон
5Z «Барс». Как офицер запаса был назначен командиром штурмовой группы. «За ленточку», так называют переход фронтовой границы, перешли в начале июня. И после небольшой тренировки отправились «на передок».
Наш добровольческий батальон занимался захватом и удержанием укрепрайонов, зачисткой населенных пунктов от националистов. Видели всякое. С нациками, укропами и гансами (именно так на передовой называют врага, потому что мы воюем не с украинским народом, а с хунтой, поработившей его) мы не церемонились, хотя численно они в несколько раз превосходили нас. Было понятно с первого дня, что эта орда, не знающая человечности, готовилась на то, чтобы напасть не только на Донбасс, но и, вырезав его под ноль, вторгнуться в нашу страну. Было ли страшно? Солгу, если скажу «нет», но я верю в Бога и знаю, что на все Его воля. Меня он сберег, помог мне уберечь моих бойцов и вернуть почти всех домой живыми и здоровыми, – говорит Юрий Анатольевич.
Кстати, именно за то, что из тяжелого боя командир Смолин вывел свою группировку без потерь, уничтожив при этом превосходящего по численности врага, он был представлен командованием к медали «За отвагу».
Битва с бесами
– Мы там за нашу родину стояли, и ребята – те, что сейчас на передовой, –
бьются за каждого из нас. Ведь кто наш противник? Нелюди, бесы. Помню, заходим мы в одну деревню, при зачистке взяли с десяток нациков, раздеваем их по пояс, а они все в татуировках – сплошь свастики. Заходим в сарай, а там два трупа, еще теплые. За сараем – «Нива», скарбом набитая: ковры, холодильник, машинка стиральная. Эти гады, когда в дом зашли, семью вырезали и вещи их прихватить собрались. А когда мы их взяли, один еще причитал: «Я свой». Да какой же ты нам свой, нечисть нацистская! Ты ни нам не свой, ни народу Украины.
Или вот еще случай. Лето, жарко. Бой был. Погибшие нацики на поле остались, там, что ближе к ним. С нашей стороны мы их собрали и по-человечески похоронили. А эти уроды на второй день развлекаться задумали. Стали палить по раздувшимся трупам своих же погибших. И ржут, как кони, когда раздувшиеся тела лопаются.
На разминирование поля гансы бросают скот. Помню, идут по полю коровы, мычат, взрываются. Вой стоит, аж душа рвется. Пришлось дать команду стрелять, чтобы скотина не мучилась.
А когда уходят из населенных пунктов, мы их еще занять не успели, а они артой бьют, стирая деревни с лица земли. И все равно им, что в погребах люди могут быть, а во дворах собаки, кошки, домашняя скотина мечется.
Нас ждут
– Да что говорить о животных, когда они к людям хуже, чем можно представить, относятся. Пять месяцев обстреливали Изюм. В четыре утра начиналась канонада и в час ночи заканчивалась. Мины-лепестки в общественных местах, в том числе на детских площадках, разбрасывали. Взрослого такая мина покалечит, руки-ноги перебьет. А ребенку ногу отрывает. 13 июля на Изюм одну кассетную бомбу с лепестками бросили, 14-го – еще одну. По военным не били, били прицельно по гражданским, ни один снаряд по военным расположениям близко не прилетел. Мы сброшенные мины убирали. Разрезанную пластиковую бутылку надевали на палку и собирали «лепестки».
Местные разные, конечно. Не угадаешь, кто свой, кто чужой. Но люди к нам тянулись. Детворе мы конфеты, шоколадки и еду из сухпайков раздавали. Кстати, пайки добротные, вообще, обеспечение очень хорошее. В расположении части готовили ребята столько, что мы и сами кушали, и местным раздавали горячую еду. Помню, подходит одна женщина и говорит: «Я ведь сначала за Украину была. А они к нам как к скоту. Прошу: «Дайте поесть детям», а они гонят: «Пошла вон». Я, как собака, скиталась, чтобы детей накормить. А вы и накормили, и лекарства даете. Пусть уже Россия нас совсем заберет».
Оставили Изюм, умом понимаю, что правильно все было сделано, для сохранения жизней наших бойцов, а совесть мучает. Но я уверен, мы вернемся. Победа будет за нами, потому что иного не дано.
Касается каждого
– Президент объявил частичную мобилизацию. И это очень своевременное и нужное решение. Нацики ведь получили от Запада задание перенести войну на нашу территорию. Нас они ненавидят, хотя назовите тех, кого они любят.
А наших бойцов там в разы меньше. И они стоят, ждут подкрепления. Сдерживают обезумевших от вседозволенности и ненависти укров, которые завтра, если придут на нашу территорию, также будут вырезать жителей, уничтожать поселки и города. Увы, не все это понимают. Было не очень приятно, вернувшись с территории СВО в нашу область, слышать от некоторых, что это все ерунда и без нас разберутся. Не разберутся. Это война за наше с вами существование, и это касается каждого.
Кстати, в приграничном Белгороде отношение к бойцам, к спецоперации совсем другое. Пока ждал поезд до Москвы, зашел в кафе пообедать. Попросил счет, а официантка говорит: «Не волнуйтесь, все оплачено. Руководство ресторана с защитников Родины денег не берет». В кондитерской продавец положила от себя в подарок пакет с кексами со словами: «В поезде чаю попьете, спасибо вам, что вы там за нас стоите».
Связь с передовой
– Мой контракт закончился. Но я на связи с батальоном. Знаю, что очень не хватает прицелов-тепловизоров. Они реально спасают жизнь. Решил: приеду домой, брошу клич – поможем бойцам. Очень многие уже откликнулись. Надеюсь, недели через две купим, отвезу. Один тепловизор около 120 тысяч стоит. Их нет на вооружении ни у нас, ни у укров. Это спецоборудование, по его покупке консультируют охотники.
А еще на фронте очень ждут писем. Нам приходили письма от школьников. До сих пор помню: «Здравствуй, солдат! Меня зовут Даша, я учусь в третьем классе. Спасибо, что ты меня защищаешь». И от этих писем так тепло становится на душе. Суровые, седые мужики, читая их, смахивали слезу. Потому что знают, что стоим мы там за этих юных Даш, Миш, Вань. Чтобы они жили, чтобы над головой у них было мирное небо.
Письмо солдату
Калужане, давайте поддержим наших бойцов морально. Пишите письма со словами поддержки, отправляйте их по почте или приносите в редакцию. Юрий Смолин уже в ближайшее время передаст их бойцам отдельного добровольческого штурмового батальона 5Z «Барс».
Наш адрес: 248000, г. Калуга, ул. Карпова, 10. Редакция газеты «Калужская неделя»
Все для Победы
Юрий Смолин обратился к калужанам с просьбой о помощи для покупки прицелов-тепловизоров для отдельного добровольческого штурмового батальона 5Z «Барс».
Номер карты:
4276 2200 1584 1433
Получатель: Наталья Юрьевна
Беседовала Ольга СМЫКОВА
