Какие тайны хранят военные снимки малой родины художника Денискина и почему он увлекся краеведением.
Валентин Денискин родом из старинного села Сильковичи Барятинского района. По его словам, окружающая природа – густые леса, широкие поля, река Ужать, несущая свои воды в Болву, – очаровывает и настраивает на покой и отдохновение.
О малой родине он готов рассказывать часами. Здесь жили его деды и родители. В бывшем каменном здании, принадлежавшем известному российскому промышленнику Афанасию Гончарову, он учился в сельской восьмилетней школе. Из этих мест поехал поступать в Абрамцевское художественно-промышленное училище имени В. М. Васнецова, став впоследствии признанным мастером реалистического рисунка карандашом, участником более ста областных и международных выставок.
В земле наши корни
Валентин Михайлович невысок ростом, у него острый, пытливый взгляд и сильные жилистые руки, одет в застиранный рабочий халат. Совсем не похож на элитарных художников типа Никаса Сафронова.
В его мастерской поразили две вещи: обилие подрамников с карандашными набросками и аккуратно расставленные у окна ящики и ящички с ярко-зеленой рассадой помидоров, огурцов, тыквы, перцев и даже экзотических для наших мест арбузов.
– Заканчиваю триптих, он называется «Петр I – основатель Российской империи». Здесь запечатлены его ближайшие родственники и сподвижники – первая жена Евдокия Лопухина, кстати, родом из Мещовска, ее сын Алексей, отец Петра – Алексей Михайлович, ближайший помощник – Александр Меньшиков. А тут – батальные наброски: взятие Азова, Полтавская битва,
– рассказывает он.
– А при чем тут рассада в мастерской?
– допытываюсь я.
– Как при чем? У меня большая семья, много внуков. Каждый год на майские праздники мы все вместе выезжаем в пригородную деревню Фелисово, там у нас усадьба с тремя парниками и участком под картофель. Выращиваем столько, чтобы осенью всем хватило. Это хорошее подспорье для нас и внуков,
– утверждает Валентин Михайлович.
Фото с сайта Ebay
По словам художника, которому 74 года, с недавних пор он увлекся краеведением, перечитывает книги известных авторов об истории Барятинского района и родного села.
– Сильковичи были подарены императором Петром I известному калужскому предпринимателю XVIII века Афанасию Гончарову, который впоследствии занялся изготовлением парусины для российского флота в Полотняном Заводе. В селе была усадьба, она включала деревянный господский дом, два плодовых сада. В 1778 году здесь возвели каменную Покровскую церковь. Около нее есть гора – в детстве, в 60-х годах прошлого века, зимой мы катались с нее на лыжах. На сегодняшний день церковь и господский дом утрачены. Однако во время войны, судя по фотографиям, сделанным немецкими оккупантами в 1942 году, она еще была, но находилась в ветхом состоянии, и являлась хорошим визуальным ориентиром как для советских, так и для немецких артиллеристов,
– утверждает художник.
Действительно, судя по фотографиям, приобретенным на сайте еbay, в 1941–1942 годах здесь находилась рота германской пехоты. Немцы охотно позировали на фоне храма Покрова Пресвятой Богородицы.
По словам Валентина Михайловича, его родители фашистов не застали, поскольку перед войной уехали в Москву и устроились работать на автозавод имени Лихачева. А вот родные дед с бабушкой хлебнули горя от оккупантов, которые грабили население, отнимали продукты, угоняли в Германию.
– В годы оккупации здесь было много немцев, поскольку в четырех километрах находился военный аэродром Шайковка, с которого немецкие самолеты летали бомбить части 50-й армии генерала Болдина, находящиеся у Зайцевой горы,
– пояснил он.
Повторили судьбу белорусской Хатыни
По рассказам дедов Валентина Михайловича, отступая, фашисты фактически не тронули Сильковичи. А вот расположенные в трех километрах деревни Бельная и Крюково сожгли дотла вместе с жителями. Уже после войны, в 50-х годах, там установили памятник жертвам нацизма. В двух деревнях были расстреляны и сожжены более 500 мирных жителей.
Отступая, немцы жгли дома, бросали в огонь людей, а уцелевших жителей согнали к реке и расстреляли.
– У моего деревенского друга в огне погибли две родные тетки, а его отцу удалось сбежать из горящей конюшни, было это в январе 1942 года,
– говорит Валентин Михайлович.
Художник также напомнил, что в августе прошлого года калужские следователи провели раскопки в тех местах, чтобы установить факт массовой гибели людей и найти место их захоронения. В рамках всероссийской акции «Без срока давности» работали в архивах, опрашивали свидетелей. Во время раскопок на месте обнаружили останки не менее 124 человек – в основном женщин, детей и стариков. В этом же году вышел документальный фильм «Без срока давности. До последнего имени», повествующий об этих трагических событиях и о фактах геноцида местного населения.
– К сожалению, спустя почти 77 лет на Украине вновь поднимает голову неонацизм, а потому считаю правильным проведение военной спецоперации Российской армией при поддержке народной милиции ЛНР и ДНР. Мы видим, в кого превратились многие жители Украины после двадцати лет пропаганды идей радикального национализма. Всё это стало возможно из-за утраты исторической памяти,
– считает художник.
Александр Трусов. Фото Антона Забродского и из соцсетей
