Однажды мы уже садились за воображаемую парту в древнерусской школе вместе с легендарным мальчиком Онфимом и углублялись в изучение древних прилагательных и существительных. Знакомились с тем, как они образовывались и склонялись. Сегодня я предлагаю вновь отправиться на один из уроков, который посвятим глаголу быть.
Это странный глагол, который и сейчас порой заставляет задумываться, когда, например, встречается в качестве глагола-связки в составных именных сказуемых. Сложность в том, что он предстает перед нами в разных обликах, при этом оставаясь все тем же глаголом быть.
Давайте посмотрим. Быть – начальная форма, инфинитив или, как говорят в школе, неопределенная форма. А в настоящем времени в первом, втором и третьем лице единственного числа он превращается в есть.
Зато в прошедшем и будущем времени вдруг опять становится похож на свою начальную форму – был, была, было, были, буду, будешь, будет, будут. Но и это не все странности. Он очень хитрый именно тогда, когда он – связка в составном именном сказуемом. Любит прятаться. Например, в прошедшем и будущем времени мы его находим легко:
Я счастлив был: я наслаждался мирно
Своим трудом, успехом, славой…,
читаем у Пушкина в «Моцарте и Сальери»
А в настоящем он прячется, превращается в так называемую нулевую связку:
Я царь – я раб – я червь – я бог! – восклицает Державин в оде «Бог».
В древнерусском языке было все как проще, так и сложнее. Тогда в неопределенной форме глагол быть выглядел так – быти. И при спряжении тоже менял свой облик, но совсем не имел желания прятаться. Вот, например, в «Повести временных лет» князь Олег заявляет Аскольду и Диру:
«Вы неста князя ни роду княжа но азъ есмь роду княжа», то есть «я княжеского рода».
Это первое лицо настоящего времени. А во втором лице того же настоящего времени:
«Ты еси у нас князь один..», – передает Лаврентьевская летопись обращение дружинников к князю Ярославу.
Было еще и двойственное число, в котором глагол быти выглядел похоже, но немного необычно. Вот пример из Ипатьевской летописи:
«Игорь же посла Улѣба и Ивана Воитишича и рече има: како еста была оу брата моего такоже боудете оу мене».
В третьем лице множественного числа возникает еще одна форма – суть.
Слово это хорошо нам известно, однако мы не задумываемся над его происхождением. Сейчас мы знаем, что суть – самое главное, существенное в ком-либо, чем-либо, сущность, основа. Кстати, суть и сущность – однокоренные.
В древнерусском же, как и в других славянских языках суть – форма третьего лица множественного числа настоящего времени глагола быти.
«…праведницы бо в вѣки живи суть» («Повесть о беспечном царе и его мудром советнике»).
Суть встречаем и в прошедшем времени (форм прошедшего времени в древнерусском языке было четыре, но мы остановимся только на одном из времен – перфекте) тоже в третьем лице:
«…и не съвѣдаемъ окоудоу сѹть пришли», читаем в Новгородской 1-й летописи.
Между прочим, следы этой древней формы наблюдаем и в современном русском языке, чаще всего в научных и публицистических текстах. Например, в работе Владимира Вернадского «Математика как планетное явление»:
«Математика и логика суть только главные способы построения науки».
Или в такой разговорной формулировке: «Не суть важно», то есть не существенно, не важно.
