Побывал в выходные в своем захолустье – на загородном участке. Там хорошо, жаль только, что это не такое захолустье, где вообще о городе забываешь, все-таки на горизонте видны многоэтажки, за соседним лесочком и оврагом железная дорога со стучащими то и дело по стыкам электричками. Но это можно пережить, потому что жаворонки над головой чирикают свои нескончаемые песенки. Один с нами подружился, на крышу сарайчика садится, как только мы приезжаем. Кукушка по многу лет насчитывает. Неужто столько еще проживу?
И нет бы в землице своей покопаться, опять начал копаться в словах. Вернее, в одном, в захолустье. Не дает оно мне покоя. Откуда оно? Решил попробовать разобраться, пока не залезая в этимологические словари. То есть почувствовать себя чистым исследователем.
В сегодняшнем слове захолустье корень —захолусть-, окончание -е. Но это сейчас. Когда-то была приставка за-, ведь мы и сейчас видим ее невооруженным глазом. И обозначать она могла что-то находящееся за пределами или за границей чего-то. Но чего? Какая граница словом этим обозначена? Был ли здесь суффикс, тоже не совсем ясно. Суффикса -ст в подобных словах мы не знаем. Сочетание ст везде – часть корня: замостье, предместье, перепутье…
Если отбросить приставку, то получается холуст. А если и уст убрать, остается невнятное хол. Первое, что приходит в голову, – холм. Но как-то из него уж никак не выходит захолустье. Захолмье да, захолустье – нет.
Уже решил было бросить это пустое дело, как вдруг в голову пришел совсем вроде бы неуместный холуй и попавшая к нам из старославянского языка в дальние времена халуга.
Холуя поначалу отбросил, про него же известно, что это слуга, лакей, прислужник, а в переносном значении – раболепствующий, выслуживающийся перед кем-то человек. Образовано от холить – ухаживать, держать в чистоте и тепле. Если слово образовано от холуй, холить, то захолустье – ухоженная земля? Как-то тоже не получается.
Для очистки совести заглянул в «Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам» Измаила Срезневского и обнаружил там такую интересную фразу из списка «Иоанна Златоуста» XV века:
«Ни горы, ни холъма видети, ни холоуѧ, ни етеры землѧ…»
В переводе: «Ни горы, ни холма не видно,.. ни какой-нибудь земли». Это про кормчих из главы «Об Иосифе и целомудрии». Срезневский против слова холуй, приводя этот пример, ставит знак вопроса. То есть он это слово не совсем понимает. Но тут же приводит диалектное северное из словаря Даля: «нанос от разлива, коим заволакиваются луга». Иными словами, все-таки какая-то граница, возвышение из коряг и прочего, что может оставить река. Значит, захолустье могло бы означать вот это «за нагромождениями, принесенными половодьем?» Но тут сразу наталкиваешься на то, что в диалектах читаем халуй. Как а перешло в о?
В истории мы знаем обратное, когда в большинстве русских диалектов о переходил в а, а не наоборот. И как раз в северных, где такого перехода не было, а осталось оканье, все же – халуй. Да и этимологи согласны, что халуй – заимствование из финских языков (на севере таких заимствований полным-полно), где kalu – холм. В общем, версия как версия, почему бы и нет? Только вот есть захолмье или захоломье. Деревня Захоломье есть в Тверской области. Так что было уже свое слово еще до северного заимствования.
Вот халуга как источник захолустья, наверное, подходит больше. Пришло это слово в древнерусский язык давно, с первыми письменными памятниками. И означает тын, изгородь, околицу, улицу.
Но опять мы натыкаемся на о в захолустье и не очень ясно, каким образом он заменил а. Здесь у меня есть очень ненаучное предположение, что пришла к нам халуга в период повсеместного оканья. Звук а был безударным, то есть не очень сильным, потому его и заокали. Но что-то подсказывает: гипотеза эта хлипкая.
Еще я попробовал, опираясь на свои знания, сам образовать от халуги слово со значением «захолустье». И получилось захалужье. Причем легко получилось, без напряжения. И тут все ясно: г чередуется с ж как, например, в луг – залужье. Нет непонятного -ст… На этом застопорился, серые клеточки моего мозга закипели. Осталось сдаться и закопаться в этимологические словари.
И знаете что? Оказывается, я со своими сомнениями оказался в хорошей компании: Фасмер, Шанский и многие другие знаменитые этимологи считают, что происхождение захолустья весьма и весьма туманно. Что халуга как-то связана с халуи, считал польский славист Александр Брюкнер. Коллеги его, правда, дружно за это «освистали».
А вот происхождение захолустья от халуги поддерживают большинство. Николай Шанский посчитал, что поначалу было именно захалужье (радость-то мне, реконструктору-любителю). Вместе с захалузьем оно еще осталось где-то в диалектах. -ужье заместилось на -устье по аналогии с замостьем. Про переход а в о, правда, Шанский тоже ни слова не говорит.
После того, как зарылся в этимологические словари, я же решил пойти до конца и попробовать выяснить, когда же захолустье появилось в русском языке. В XVII оно еще не встречается, по крайней мере, в письменных памятниках.
А в «Словаре Академии Российской», изданном в конце XVIII века, есть со значением «место в городе, отдаленное или загороженное другими строениями». То есть не так уж и далеко вроде бы, не за околицей, а поближе.
В «Новом лексиконе, на французском, немецком, латинском и на российском языках, переводу асессора Сергея Волочкова» 1764 года встречаем и вовсе, что захолустье – «такое место, куды солнце не заходит».
Но, видимо, такое очень узкое значение тенистого места или затерявшегося среди домов закоулка в городе продержалось не очень долго. В то же время, когда были изданы «Новый лексикон…» и «Словарь Академии Российской», то есть во второй половине XVIII века, захолустье употребляется уже в знакомом нам значении далекой, затерявшейся где-то в провинции патриархальной земли.
«…а именно, что Марья Алексеевна пишет ко мне, что блаженный тамбовский губернатор, заехав в захолустье, где никакая почта вовремя не приходит, не получая от меня множества отправленных писем, говорит, что он очень сердит и более писать не хочет», – пишет Гавриилу Романовичу Державину ученый-просветитель Николай Александрович Львов.
Так что захолустье – это, видимо, все же то, что за околицей, за тыном. Вполне подходит и к моему, ставшему уже для меня родным, захолустью, что недалеко от города.
