Старший преподаватель кафедры русского языка КГУ им. К. Э. Циолковского Екатерина Савина поделилась c нами размышлениями о развитии родной речи, феминитивах и заимствованных словах.
Трудно переоценить значение языка, на котором каждый из нас говорит с раннего детства. На нем рассказывали сказки в семье, пели песни, с его помощью мы открывали для себя мир. Сегодня ученые, педагоги и общественные организации ставят задачу сберечь языковое богатство мира. Для этого был установлен Международный день родного языка, который ежегодно отмечается 21 февраля. В преддверии этого праздника мы решили побеседовать со знатоком филологии Екатериной Николаевной Савиной о тонкостях великого и могучего русского языка, ведь именно он является родным для большинства жителей нашей страны.
– Екатерина Николаевна, скажите, в век технологий и интернета изменилось ли понятие грамотности? Какого человека сегодня мы можем считать грамотным?
– Грамотность – это соблюдение языковой нормы в различных её вариациях: орфоэпической, пунктуационной, грамматической и т. д. Сейчас, как, впрочем, и сто лет назад, грамотным человеком мы считаем того, то соблюдает все нормы языка и языкового этикета. Однако в связи с развитием интернета мы много общаемся в различных мессенджерах, этот вид коммуникации для многих – один из основных. Мы стоим на пороге формирования языковых норм и правил именно этой сферы общения. И пока чёткой структуры у нас нет.
– А в чём конкретно сложность составления этих правил?
– Понимаете, языковые нормы устной и письменной речи совершенно разные. А общение в мессенджерах – это, с одной стороны, вид письменной речи, а с другой – как раз устной, потому что употребляем мы синтаксические конструкции, характерные именно для устного диалога. Например, для письменной речи мы используем различные сложные обороты, книжную лексику, определённый порядок слов, а в разговорной допустимы некоторые языковые вольности, упрощённые конструкции и прочее, чего точно не будет в классической письменной речи. Вот и выходит, что переписка в мессенджере – это сборная солянка из стилей, видов речи и правил. Поэтому пока трудно сказать, кого считать грамотным в виртуальном общении.
– Мы поговорили об интернет-коммуникации, а что насчёт общения в реальной жизни? Какие изменения в языке вы замечаете на примере ваших студентов?
– Могу с уверенностью сказать, что это употребление новомодных жаргонных словечек и, конечно же, большое количество заимствованных слов, таких как кринж, краш, вайб, треш и подобных.
– Как вы считаете, употребление таких слов засоряет язык?
– Засорение языка – момент тонкий и неоднозначный. Если мы заглянем в прошлое, то увидим, что каждое поколение хочет чем-то отличаться от предыдущего, в том числе и через язык. Это происходит на психологическом уровне. Поверьте, свои языковые маркеры, свой набор жаргонизмов есть практически у каждого поколения. Что касается заимствований, то, опять-таки, не могу однозначно утверждать, что это засорение языка. Во времена Пушкина языком международного общения был французский, и большинство людей говорило именно на нём. Вспомним, Татьяна Ларина писала письмо Онегину по-французски и «по-русски плохо знала». За голову тогда никто не хватался. Сейчас история такая же, только с английским. Ничего удивительного нет. Это лишь сигнал эпохи. Лет через пятьдесят, может быть, все по-китайски будем разговаривать.
– На ваш взгляд, допустимо ли использовать новомодные заимствованные слова преподавателю русского языка?
– Думаю, да, если ситуация уместна. Я не могу назвать себя в этом плане консервативным человеком. Понимаю, что язык – существо изменчивое, и любые попытки его обрубить, запретить какие-то слова, остановить развитие ни к чему хорошему не приведут. Этим спорам о заимствованиях уже несколько столетий. Например, в XIX веке был такой защитник языка Александр Шишков, который предлагал называть бильярд шарокатом, и тому подобные смешные замены. Никакие искусственно придуманные им слова, к счастью, не прижились.
– Вы сказали, что запрещать что-либо в языке бессмысленно. Недавно в Сети появилась новость о решении Верховного суда признать движение ЛГБТ экстремистской организацией. Среди признаков участия в нем указали, в частности, использование феминитивов. Ранее в России уже звучали инициативы по установлению штрафов за искажение русского языка и использование специфических терминов в отношении женщин. Скажите, наблюдается ли сейчас дискурс, запрещающий употребление феминитивов?
– Феминитивы в русском языке – явление отнюдь не новое. Если трактовать этот термин максимально широко, то к нему можно отнести и уже знакомые нам слова, которые прочно вошли в обиход, например учительница, писательница и т. д. В контексте позиции Верховного суда идёт речь о так называемых потенциальных феминитивах. Это слова, которые не вошли в общеупотребительный обиход, их нет в словарях и образованы они по уже используемой модели, например авторка, режиссерка, блогерка. Именно присутствие слова в женском роде в словаре отличает актуальный феминитив от потенциального. Хочу ещё раз акцентировать внимание на том, что язык постоянно меняется. Те слова, которые мы воспринимаем как абсолютно нормальные и нормативные, ещё каких-нибудь сто лет назад воспринимались людьми также дико, как сегодня мы воспринимаем слово «блогерка». Вот, к примеру, вспомним картину Ярошенко «Курсистка». Она написана в конце XIX века и была на тот момент достаточно революционным произведением, потому что в то время женщина, получающая высшее образование, была феноменом, и слова «курсистка», «студентка» резали слух. Сегодня же мы совершенно спокойно их произносим. Поэтому, возможно, пройдёт сто лет, и те феминитивы, которые сейчас для нас потенциальные, станут общеупотребительными.
Беседовала Екатерина Семенова
