Разговор о тонкостях часового дела с мастером Геннадием Чубуком
Когда-то будочки часовщиков часто встречались на улицах города, а сегодня их можно пересчитать по пальцам. Но они всё-таки не канули в Лету, как, например, справочные бюро, адресные столы, чистильщики обуви. Профессия жива, но стала очень редкой. Каково её будущее?
Дверь в другой мир
Всегда интересно хоть раз оказаться, что называется, по ту сторону стекла. И такая возможность представилась. Гостеприимно распахивается дверь – и ты попадаешь в другой мир. Повсюду часы, под потолком висят пружины, у стены – ряды спичечных коробков, один на другом, с подписями, где что лежит. Те, кто увлекался радиотехникой, вспомнят, как это выглядело: каждый так раскладывал необходимые детали. От всего веет временем, чем-то необычным и очень родным. Таким, как советское кино, давно любимые песни… Какой-то той жизнью, неумолимо уходящей от нас.
Гены и учёба
Геннадий Федорович в профессии 32 года, для него это и работа, и хобби. Говорит, что дело в генах. Отец был рукастый, работал плотником, механиком на КЗАМЭ. А сам Геннадий, будучи ребенком, часто ломал отцовские наручные часы – хотелось посмотреть, как внутри все устроено.
Но одних генов мало, нужно учиться. За плечами у мастера Калужский машиностроительный техникум, приборостроительный факультет Калужского филиала Бауманки.
В 1991 году, когда рушилось государство и с работой было трудно, Валентин Ванин, знакомый родителей, предложил заняться ремонтом часов.
– Палатка была в центре, напротив Дома быта. Работали мы посменно с напарником. Первые две недели я с ним сидел, смотрел, что он делает. Тогда в основном делали часы «Монтана» и «Электронику» от Минского часового завода. «Монтана» были очень популярны, продавались в комиссионных магазинах. Дальше стал работать с кварцевыми часами, потом и механика появилась.
Беречь или выбросить?
Как правило, в ремонт часы отдают люди от 45 лет и старше, иногда совсем в годах. Они дорожат своими часами. Но, как отмечает Геннадий Федорович, работы сегодня стало мало. В тот день, когда мы беседовали, он взял в ремонт лишь одни часы, а раньше их могло быть 10–15… Чаще всего просят заменить ремни или батарейки. Да и в целом в наше время дорогие часы не покупают, берут китайские через интернет. Потом выбрасывают и покупают новые.
Некоторые вообще отказались от часов – носят смартфоны. Геннадий Федорович рассказывает, что ему часто отдают часы, потому что они не нужны. А самое печальное: отдают то, что могло бы быть памятью, может, и реликвией, например часы с дарственными надписями. Видеть такое грустно.
Быть часовщиком
Геннадий Чубук убежден: хорошему часовщику необходимы усидчивость, скрупулезность и спокойствие. Если что-то не получается, надо подумать, поискать решение. Ну и само собой нужны опыт и практика.
– Потребовалось минимум пять лет, чтобы я осознал, что это за профессия. А уверенность, мне кажется, может появиться и через 20 лет. В часовом деле нужно долгие годы проработать, чтобы научиться чему-то. А ещё хорошо чувствовать песнь часов, творчески подходить к работе. Если машинально делать – ничего не получится, – говорит Геннадий серьёзно и уже полушутливо добавляет: – Знаете, почему я должен был быть часовщиком? Смотрите! Он берет специальную лупу (мы все ее видели на картинках), вставляет в глаз.
– Видите, она точно в глаз помещается. Обычно у часовщиков тут резиночка или железочка, а у меня нет.
Удивительное рядом
Поинтересовалась: были ли в многолетней практике Геннадия Чубука какие-то запоминающиеся, особые часы, приходилось ли ему ремонтировать что-то редкое?
– Старинные попадались, карманные, корабельные в деревянном корпусе. Красивые часы «Хозяйка Медной горы», немецкие с боем времен вой-ны или даже довоенные. Напольные однажды делал – ходил на квартиру, чистил, настраивал. С кукушкой делал, но сегодня это проблематично. Ломается храповое колесо, а таких колес нет, и невозможно их сделать. Такие часы я не беру в ремонт, и многие не берут. «Кукушки» улетели в лес.
Когда берешь дорогие, эксклюзивные часы, самое опасное в них – поломка оси: найти ее практически невозможно. Или, например, винтик проржавел, головка отвалилась. Значит, надо ржавчину высверливать, делать новый винтик. Я стараюсь отремонтировать все часы, которые беру. Бывали случаи, когда детали нужной не было, тогда деньги возвращаю. Диагностику делаю бесплатно.
За годы работы у Геннадия Федоровича собралась целая коллекция часов, большинство из которых ходят. Кое-какие экземпляры он мне показал, например будильник «Слава» с ракетой, выпуск которого в СССР был приурочен к первому полету человека в космос, часы ЗИМ, «Весна», «Победа», «Командирские»… Есть среди этого изобилия не только часы. Геннадий показал компас в часовом корпусе и уникальную вещь – шагомер «Заря», который надевается на пояс и считает шаги при ходьбе. Прибор механический, никакой электроники.
Часы и люди
Собрать часы из новых деталей на заводе просто, а вот отремонтировать их гораздо сложнее. Нужно найти причины, часы как следует почистить. Где-то волосок тоненький не заметишь – и всё. Хоть и сделал все идеально, а на следующий день они останавливаются. Механические и кварцевые часы разбираются до винтика, и только потом выявляется причина. По убеждению Геннадия Федоровича, срок службы часов напрямую зависит от человека.
– Все часы ломаются. Швейцарские, конечно, более надежные, но если владелец не аккуратен, то и лучшие часы погибают. Что для них самое опасное? Вода, грязь, падение. В 80 % случаев в проблеме виноват человек. И ещё из моих наблюдений: если приходит человек открытый, общительный, то и часы ремонтируются моментально, мне легко с ними заниматься. А если человек приходит с какими-то мыслями, начинает спрашивать: а почему столько стоит, а как вы сделаете, так или не так, или он агрессивно настроен, то работа идет тяжело. Я даже могу забыть, что это часы этого человека, а потом думаю: а почему они у меня не делаются-то? Они ходят, а потом встают.
Последние из могикан?
– Поколение старых часовщиков уходит, они были более грамотные по механике. Мы переняли их опыт. Мастера были хорошие, сейчас таких уже нет. А молодежь не хочет этим заниматься – малоприбыльное дело. Думаю, однажды эта профессия всё-таки отомрет. Хотя эксклюзивные часы, наверное, будут делать. Для тех, кто ценит такие вещи.
К сожалению, профессия действительно уходящая. По подсчетам Геннадия Федоровича, в Калуге сегодня осталось всего семь или восемь часовщиков, а новые люди в отрасль не приходят. Поэтому и разговор наш был проникнут какой-то грустью. Чувство ускользающего времени, почти уходящей эпохи меня не покидало.
Оглядываясь на прошедшие годы, Геннадий Чубук говорит, что очень рад, что жизнь его связана с часами: «Это моё дело». А найти по-настоящему своё дело – большое счастье.
Беседовала Дарья Леонтьева
Фото автора и из архива Геннадия Чубука
