Руководитель регионального отделения «Волонтерская Рота Боевого Братства» Алексей Клименко – о том, как сегодня живут люди, служившие живым щитом для «Азова» и ВСУ.
На днях Алексей вернулся из Мариуполя, где в течение двух недель работал в составе волонтерского отряда. Ребята раздавали гуманитарную помощь, оказывали первичную медпомощь пострадавшим, участвовали в подготовке школ к возобновлению учебного процесса, проводили мероприятия для детей и очень много общались с людьми. Именно их истории произвели на него неизгладимое впечатление. О том, как работают российские волонтеры на освобожденных территориях и что пришлось пережить мариупольцам, Алексей Клименко рассказал в эксклюзивном интервью нашей газете.
Строгий отбор в волонтеры
– На Украине очень любят распространять лживую информацию о России. В том числе о том, что волонтеров чуть ли не против воли отправляют в Донбасс. Это фейк чистой воды. К нам выстраивается очередь из желающих поехать и помогать нашим людям в Мариуполе. Заявки в нашем регионе мы собирали заранее, проводили собеседование. В итоге из десяти кандидатов поехали лишь двое, потому что некоторых не отпустили с работы, кому-то не позволило здоровье, а оно должно быть крепким, ведь работа там нелегкая.
Так получилось, что в этот раз от нашей области мы поехали вдвоем – я и Дима Гришков, наш активист, учащийся многопрофильного техникума им. Карпова. С общим гуманитарным грузом получилось взять с собой гуманитарную помощь и детские письма волонтерам от региональной Общественной палаты. Кстати, работа по передаче гуманитарки на Донбасс от нашей области наращивается: буквально в тот день, когда я возвращался, еще 400 кг гуманитарки моей команде передал журналист Михаил Тырин, сопредседатель фонда «Тепло сердец», совместно с батюшкой из Перемышля. Конечно, в Москве нас проинструктировали, как себя вести, что предстоит делать, как общаться с людьми, оказавшимися в сложной жизненной ситуации. Получили брендированную одежду, мерч с символикой «Волонтерской Роты» и «Молодой Гвардии» и выехали в Донбасс.
Предстояло жить в трех лагерях, поэтому мы разбились на три группы. Хочу отметить, что в группах мы все были вперемешку. И бывшие военнослужащие, и врачи, и офисные работники, и чиновники, и помощники депутатов, и студенты, люди разного возраста – от 18 до 40 лет. По именам друг друга не называли. Мой позывной был «Калуга». Забегая вперед, скажу, что жили и работали дружно, как единый организм. По-другому результатов не достичь. До лагеря Безыменное ехали почти сутки, на границе проверка строгая, потому что безопасность прежде всего. Кто в каком лагере будет работать – распределяли уже после пересечения границы, в Безыменном.
Почти детективная история
– Меня определили в Безыменное, основная работа там велась в пункте временного размещения беженцев. Это территория ДНР, там живут наши люди, они не отравлены нацистской пропагандой. И хочу сказать вам, это немаловажно. Я, конечно, хотел в Мариуполь, но меня и представителя МГЕР, парня из Башкирии, оставили в Безыменном курировать волонтеров-новичков. Мы работали с беженцами, отправляли их на фильтрацию – уполномоченные на то лица проверяют татуировки, документы, чтобы ни один боец «Азова» или ВСУ не сбежал, затерявшись среди гражданских, от наказания, которое обязательно последует. Оказывали первичную медпомощь, кормили. А иногда людей нужно было просто выслушать. Кстати, предыдущие команды, которые работали на отправке людей, в день пропускали 1000–1500 человек. В наше время поток беженцев снизился примерно до 200 в день.
Конечно, народу в пункте в Безыменном много, но при этом санитарные условия соблюдаются очень четко. Три раза в день проводится уборка, людей кормят сытно, медики работают. Но, как оказалось, не все беженцы приходят в пункт за помощью. В один из дней на антироссийском телеграм-канале вышла публикация, что в пункте временного размещения в Безыменном настоящий кошмар: людей морят голодом, издеваются над ними, не оказывают медицинскую помощь, держат под автоматами и запрещают перемещаться вне ПВР, а вокруг полная антисанитария. В общем, все, что можно было придумать, – придумали. К тексту была приложена нарезка из видео. Естественно, стали выяснять, кто это снимал. Оказалось, мужчина, прикинувшись беженцем, ожидал фильтрацию и снимал по заданию со стороны Украины. Ему нужно было создать негатив. Например, люди прошли, народу много, на полу от обуви грязь, и в кадр попало не то, как ее с хлоркой уничтожают, а как факт, что она была. Снимал очереди на медпомощь и фильтрацию, а не саму помощь. Снимал людей, только что вышедших из подвалов. Конечно, они были не самые чистые, после того как не один месяц просидели в подвале без воды, света, больные. Так фейк был слеплен на наших глазах. Конечно, правоохранители быстро нашли, кто это сделал. Когда стали с ним общаться, он в первую очередь выдал своего подельника, чтобы не отвечать одному. Это, на мой взгляд, говорит о многом.
Пережившие ад
– На пункте в Безыменном услышали много жутких историй от мариупольцев о том, что творили ВСУ и «Азов». О том, как это все происходило, как их загоняли в подвалы. Они пережили ад. Например, один мужчина рассказал, как к их пятиэтажке подъехали «азовцы» на БТРах и потребовали освободить с первого по четвертый этаж, чтобы занять там огневые позиции. В одном из подъездов бабушки воспротивились, отказавшись покидать свои квартиры, в результате по подъезду стали стрелять. При этом «азовцы» занимали позиции так, чтобы рядом всегда были гражданские – в подвалах, в квартирах, они прикрывались людьми как живым щитом, а тех, кто пытался сбежать, убивали.
Какие войска вошли в город, люди определяли по повязкам на рукавах – ВСУшники и «азовцы» это или военные ДНР и России. У наших повязки белые, а у украинцев – синие. Так вот, все как один рассказывают, что по ним стреляли «синие повязки», даже за то, что за водой из подвала вышел. Стреляли за то, что костер развели у подъезда, чтобы еду приготовить. Сбежавший мэр Мариуполя врал, что мирных жителей вывезли, а их не выпустили даже по зеленым коридорам, чтобы жертв было как можно больше. От людей скрывали информацию о таких коридорах, запрещали им выходить. Впрочем, последние восемь лет от них многое скрывали. Минские соглашения, к примеру. Люди о них даже не слышали.
Есть такие, в том числе и в России, кто в это не верит. Я бы очень хотел, чтобы они сами поговорили с этими настрадавшимися людьми. В их глазах застыла боль. Все они рассказывают примерно одинаковые истории. Научить всех, как объясняют зверства «азовцев» наши противники, невозможно.
Беседовала Ольга Смыкова. Фото активиста Волонтерской Роты Романа Филиппова
Продолжение в следующем номере
