Что-то мы забыли о наших летних соседях, птицах, прилетающих к лету в наши края на гнездование и выращивание потомства. А тут в интернете появилась онлайн-трансляция жизни семейства деревенских ласточек в Перемышльском районе, которую организовал на своем канале «Пернатый мир» известный калужский эколог и просветитель Олег Поздняков. Да и орнитолог Юрий Галчёнков продолжает свои подробные дневниковые записи о том, как живут пернатые. Недавно он сфотографировал прибавление в семействе стрижей.
Кстати, про ласточек и стрижей. Как и многие, я долго пребывал в заблуждении, что они родственники из-за некоторого внешнего сходства, например, раздвоенного хвоста, и манеры летать стремительно, резко меняя направление полета. Но если приглядеться, сходство на этом и заканчивается. Нет сходства и в именах этих птиц.
Кажется, что ласточка такое простое и понятное имя. Практически во всех славянских языках оно есть: ластiвка в украинском, ластаўка в белорусском, ластавица или ластовица практически во всех южнославянских языках. Значит, родилось оно в праславянскую эпоху, да так и осталось, когда народы и языки разошлись по своим отдельным домам.
«Ти да быша сѣдѣлы птица пѣснивы по вьршью дубьному, славие и ластовиця и щурова», – записано в «Златоструе», древнерусском списке XII века древнеболгарского сборника высказываний Иоанна Златоуста.
Или в древнерусском переводе XV века природоведческого сборника «Физиолог»:
«Ластовиця зимѣ пришедше весну являеть».
Сразу приходит в голову слово ласка. И когда мы посмотрим на эту пичужку, так суетливо и хлопотливо вьющуюся вокруг своего гнездышка, устроенного где-нибудь в расщелине обрыва над речкой или под крышей жилого дома, то и не сомневаемся: ласка и ласточка слова родственные. Тем более, что в некоторых русских диалектах ласточку называют не только ласткой, но еще и лаской. Так и полагал, например, один из выдающихся русских этимологов Олег Трубачев. Произошло это имя, считал ученый, от праславянского *lastъka, восходившего именно к *laska – нежность. А вот его коллеги сомневаются. Возможны, говорят они, и другие толкования.
Например, Николай Шанский вслед за одним из отцов русской этимологической школы Александром Преображенским полагал, что ласточка происходит от ласта, слова тоже общеславянского, и означающего «летать туда и сюда». Оттого ласточка, писал Преображенский, переводится как летунья. На это Трубачев однажды едко заметил: «…как будто огромное большинство птиц не летает!»
Тем не менее, в доказательство своей версии происхождения слова ласточка ученые приводят сравнение с близкими славянским балтийскими языками. В литовском есть слово lakstýti, означающее, как и ласта, «летать туда и сюда» или «быстро бежать». Близкое к нему слово есть и в латышском языке. В общем, каждый может выбрать для себя любую гипотезу. Обе они не противоречат характеру этой пичуги.
У имени стриж не менее запутанная история. Во-первых, потому что его долго считали родственником ласточки. Отсюда и диалектные названия этой пичуги: земляная ласточка, ласочка (а береговых ласточек в некоторых регионах звали береговым стрижом или стрижком). Кстати, его еще путают со щуром, что тоже отражается в диалектных названиях. Это вообще удивительно, ведь щур тем и похож, может быть, на стрижа, что раздвоенным хвостом, а больше уж совсем ничем.
Не знаю, достаточно ли хорошо искал, но в древнерусских текстах, кажется, слово стриж в значении «птица» вообще не встречается. Что бы это значило? Видимо, что назывался он в древнерусскую пору по-другому. Может быть, все той же ласточкой или щурком? Не берусь делать выводы из-за явной недостаточности собранной мной информации. Но вот первый толковый словарь русского языка – «Словарь Академии Российской» 1789 – 1794 годов стрижа относит к семейству ласточковых («Hirundo riparia, Птичка к роду ласточек принадлежащая…»).
Итак, стриж – название, наверное, достаточно позднее. Когда и как в некоторых других славянских языках появилось, сказать трудно, нужно отдельное исследование проводить. Но есть в большинстве, почему его и считают общеславянским. Однако имеются и разногласия, кого стрижом называть. В польском, например, strzyżyk – вовсе не стриж, а крапивник. А стриж по-польски – jerzyk, но все-таки, скорее всего из того же корня.
И поначалу в названии, кажется, все ясно. Просмотрите, как он летает: стремительно, будто воздух стрижет. Так оно и есть. Но все-таки и здесь есть подвох. Оказывается, у слова стриж несколько иное происхождение. Вернее, совсем другое – звукоподражательное.
Прислушаемся к пению стрижа и согласимся: наверное, действительно так. Оно родственно греческому στρίγξ – «ночная птица» и латинскому strīх – «ушастая сова». Эти названия тоже звукоподражательные. Но зовутся так совсем другие птицы. А наше народное переосмысление слова стриж как стригущий не вызывает, наверное, больших возражений.
