Мезенская роспись – это роспись домашней деревянной утвари, сложившаяся к концу XIX века в низовьях реки Мезени Архангельской губернии.
– Как получилось, что вы живете в Калуге и занимаетесь росписью, которая появилась в Архангельской губернии?
— Все началось 15–20 лет назад, когда мы с мужем поехали в Великий Новгород. Там меня поразило все: от архитектуры до северной природы. Постепенно погружаясь в историю, больше изучая и читая, я открыла для себя мир Русского Севера. Особенно меня привлекали северные росписи: пермогорская, ракульская, борецкая, мезенская и другие. Они стройные и графичные.
При всей лаконичности мезенской росписи она несет в себе много информации. Каждый узор имеет значение, хоть и написан всего двумя цветами: черным и красным. Раньше предметы обихода имели сакральный смысл – украшались на пожелание блага, на урожай и т. д. Мезенской росписью, прежде всего, украшались прялки, берестяные короба, туеса и другие предметы быта. Каждая прялка – это целый рассказ об окружающем мире. Сейчас, конечно, это больше декоративные вещи, предметы интерьера.
– Где вы научились расписывать домашнюю утварь?
– Мезенской росписи я научилась на онлайн-курсах. В интернете можно посмотреть значение и технику исполнения любого символа. Главное – постоянно практиковаться. Когда изо дня в день уделяешь время росписи, ты нарабатываешь необходимый опыт и добиваешься легкости исполнения. Важно копировать работы старых мастеров, тех, кто является носителем этой культуры, тренировать насмотренность. Встречается много работ, которые называются мезенской росписью, но это скорее «по мотивам», вольная интерпретация. Нужно стремиться сохранять традицию, а для этого важно углубляться в историю, больше читать, изучать оригинальные изделия с росписью из музейных коллекций.
– Есть ли какие-то факты о мезенской росписи, которые вас удивили?
– Мезенской росписью раньше занимались мужчины, были целые династии – Федотовы, Аксёновы, Новиковы и другие. Сейчас таких ограничений нет. Еще меня удивили краски, которые использовали: черная краска – разведенная сажа, красная (точнее, красно-кирпичная) – это глина. Из-за этой глины у реки Мезени красно-охристые берега. Хотя мезенская роспись относительно молодая и датируется XIX веком, корни у нее более архаичны, некоторые исследователи даже соотносят элементы росписи с петроглифами.
– Кем вы работаете?
– Я педагог дополнительного образования в Детско-подростковом центре «Содружество». Там я веду занятия по лоскутному шитью и росписи по дереву. Все занятия для детей бесплатные. Но моя специальность – психолог-консультант в сфере образования и здравоохранения.
– Как психолог стал заниматься прикладным искусством?
По зову сердца. В школе я ходила на кружок по городецкой росписи. На практике в институте участвовала в проведении детских лагерей, писала образовательные программы. Потом несколько лет работала подростковым психологом. С годами мне хотелось больше узнать о том, кто я и где мои корни, поэтому народное творчество для меня становилось все более привлекательным.
– Какими материалами вы пользуетесь, тяжело ли их достать?
– Я все заказываю в интернете. Есть много мастеров, которые изготавливают деревянную или берестяную посуду по старинным технологиям. Предпочитаю расписывать берестяную посуду и короба, потому что, когда берешь их в руки, чувствуется тепло дерева. Понимаешь, сколько труда вложено мастером.
В работе я использую тушь, темперные краски, кисточки (белка или колонок) с тонким кончиком и канцелярские перья. Раньше писали птичьими перьями, сейчас некоторые мастера заменяют перо на кисть. Но кисть дает более плавные линии, что меняет сам вид росписи.
– Какие этапы проходит заготовка до готового изделия?
– Все начинается с заготовки. Ее надо подержать в руках, покрутить, потому что именно форма диктует содержание, тот узор, который лучше всего подойдет. Я трачу много времени на одну работу. Если я пишу на бересте, то процесс идет быстрее, а деревянные заготовки требуют обработки. Еще я рисую много эскизов, вырезаю их из бумаги, прикладываю к заготовке и смотрю, подходят они или нет. И только потом приступаю к работе с материалом – смешиваю красную и черную краски, чтобы получился красно-охристый оттенок, пишу сначала красные элементы кистью, а потом использую черную тушь и перо.
– Как это увлечение изменило вашу жизнь?
– У меня стало больше знакомых. Путешествия стали разнообразнее, потому что я езжу на фестивали и конкурсы. Роспись наполняет меня энергией, дарит спокойствие и силу. Это похоже на медитацию. Погружаешься в прошлое, замедляешься, выходишь из гонки за многозадачностью. Но это тяжелый физический труд и большая интеллектуальная работа.
Благодаря изучению мезенской росписи мне захотелось узнать собственные корни и историю моей семьи. Я пошла в архив и нашла информацию о прапрадедушке. Когда держишь в руках лист из метрической книги с датой рождения твоего предка, когда видишь, что это написано рукой священника, который тогда служил, – это непередаваемое чувство. Раньше люди крепко стояли на земле и держались за свои корни. Сегодня человек мечется, не может понять, кто он.
– Что вы посоветуете людям, которые тоже хотят заняться народной росписью?
– Начинайте с насмотренности – изучайте работы старых мастеров. Копируйте, старайтесь передать манеру мастера, чтобы потом вам было легче найти свой стиль. Погружайтесь в традиции, в культуру того времени. Регулярно посвящайте росписи хотя бы пять минут в день.
Главное – начать, а дальше вас затянет.
Мы ждем истории о ваших увлечениях. Напишите нам в социальных сетях или пришлите историю на почту nedelya@bk.ru, чтобы стать следующим героем этой рубрики.
Беседовала Анна КАНАШИНА. Фото из архива Натальи Каменщиковой
